В активном поиске истины

На боевых стрельбах средств ПВО Сухопутных войск на полигоне Эмба (А. Кокошин в центре), первая половина 1990-х гг.

26 октября исполняется 75 лет действительному члену Российской академии наук Андрею Афанасьевичу Кокошину, депутату Государственной Думы России 3–5-го созывов. Думается, что в среде многолетних читателей «Красной звезды» этот талантливый учёный и общественный деятель с чётко выраженной активной гражданской позицией в особом представлении не нуждается. В 1990-е годы – в очень тяжёлый для России период – он занимал высокие государственные посты, непосредственно связанные с обеспечением безопасности Российской Федерации.

В 1992–1996 годах Андрей Кокошин являлся первым заместителем министра обороны, в 1996–1997 годах – статс-секретарём – первым заместителем министра обороны РФ. С августа 1997 по март 1998 года он – государственный военный инспектор, секретарь Совета обороны России, затем с марта по сентябрь 1998-го, – секретарь Совета Безопасности России.

Путь к научным и государственным высотам был для Андрея Афанасьевича не прост. Родился он в семье офицера-фронтовика, уроженца Вилегодского района Архангельской области. Свой трудовой путь начинал токарем в опытном конструкторском бюро А.С. Яковлева Министерства авиационной промышленности СССР. В 1963 году окончил среднюю школу рабочей молодёжи с золотой медалью.

Потом была учёба на факультете приборостроения МВТУ имени Н.Э. Баумана по специальности «радиоэлектронные устройства». Занятия будущий академик сумел совмещать с занятиями спортом, где тоже достиг немалых высот. Мало кто знает, что он – неоднократный призёр молодёжных первенств СССР по академической гребле, одно время был даже членом команды олимпийского резерва СССР по академической гребле.

Но неожиданно для многих однокурсников-технарей Андрей Кокошин увлёкся международной тематикой. В 1973 году он успешно защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата исторических наук на тему прогнозирования международных отношений в США и формирования внешней политики нашего, как тогда было принято говорить, «главного противника». Именно это событие стало поворотным в его судьбе и дало путёвку в большую жизнь.

В 1980-е годы Кокошин результативно участвовал в проведении серии междисциплинарных исследований по проблемам обеспечения ядерного сдерживания с учётом всего комплекса технических характеристик наступательных и оборонительных вооружений. Представляется, что успеху молодого учёного способствовали не только настойчивость и творческое новаторство в исследованиях. Судьба подарила Андрею Афанасьевичу в молодые годы знакомство с очень интересными людьми в академической науке и военной среде.

Среди них следует в первую очередь назвать таких генералов, как Николай Андреевич Ломов,

в годы Великой Отечественной войны начальник Главного оперативного управления – заместитель начальника Генерального штаба, Михаил Абрамович Мильштейн, один из руководителей военной разведки в тот же период, и земляк отца Кокошина Валентин Вениаминович Ларионов, фактический руководитель авторского коллектива книги «Военная стратегия» под редакцией Маршала Советского Союза В.Д. Соколовского.

Среди совместных с Ларионовым первых работ Кокошина уместно отметить статью о модели Курской битвы применительно к послевоенной советской военной доктрине и военной стратегии. Эта и ряд других работ заложили основу плодотворного теоретического и прикладного рассмотрения вопросов обеспечения стратегической стабильности ниже ядерного порога.

Под руководством А.А. Кокошина была разработана в 1996 году первая Государственная программы вооружений Российской Федерации

Во время посещения узла связи системы предупреждения о ракетном

нападении (А. Кокошин второй слева). Московская область, декабрь 1992 г.

Эти теоретические наработки, кстати, пригодились Кокошину уже в 1990-е годы, когда он, будучи на государственной службе, стал одним из зачинателей рассмотрения вопроса о стратегическом неядерном сдерживании в военной политике. Им много внимания уделялось развитию таких средств поражения и обеспечивающих систем, которые на деле могли бы обеспечить эффект неядерного сдерживания. Не вдаваясь в технические подробности, отмечу, большое значение уже тогда было придано созданию таких средств, как крылатые ракеты воздушного базирования, и развитию аналогичных средств морского базирования.

И сегодня учёный обращает внимание на то, что стратегическое неядерное сдерживание призвано быть важным средством предотвращения эскалационного доминирования со стороны оппонента в случае возникновения острого политико-военного кризиса. При этом речь идёт именно о дополнении ядерного сдерживания стратегическим неядерным сдерживанием, а не о замене ядерного сдерживания неядерным.

В числе оригинальных разработок академика и те, что касаются обеспечения стратегической стабильности применительно к различным «многоугольным» конфигурациям, включающим несколько ядерных держав. Это теперь весьма злободневно, принимая во внимание назревшую проблему привлечения к договорённостям по ракетно-ядерным вооружениям не только двух первых членов «ядерного клуба».

Возвращаясь к истории становления Андрея Афанасьевича как мыслителя и государственного деятеля, укажу, что в 1980-е годы Кокошин активно занимался разработкой проблем обеспечения стратегической стабильности, концепции асимметричного ответа на американскую «Стратегическую оборонную инициативу». Тогда удалось разработать и обосновать комплекс мер по сравнительно менее дорогостоящим средствам советского ответа на СОИ для сохранения общего военно-стратегического равновесия между СССР и США.

На мой взгляд, «секрет» весомых научных результатов Кокошина в его умении работать на «стыках» общественных и естественных наук, инженерных дисциплин и обществознания. Особенно наглядно это проявилось в теоретических построениях учёного по проблемам стратегической стабильности в ядерной сфере. Не могу не согласиться с мнением о том, что академик умеет «наводить мосты» между различными, бывшими доселе в значительной мере разобщёнными дисциплинами. Он считает, что военная стратегия, как научная дисциплина, на протяжении десятилетий во многом остававшаяся оторванной от общественных наук, должна вернуться в лоно политологии и социологии.

Искусственное расчленение исследований войны на фундаментальную и прикладную части видится ему давней ахиллесовой пятой науки, ибо жёсткие внутренние границы между различными направлениями военной науки явно контрпродуктивны. Жизнь показывает, что самые продуктивные исследования сегодня возможны в смежных областях, именно на границах разных научных интересов и дисциплин.

Оригинальные суждения и глубокие выводы Кокошина-учёного основаны на системном анализе военной истории и политической практики. Одна из сильных сторон его научного творчества – глубокое знание истории развития военной мысли. Это подтверждает роль учёного в возвращении в отечественную политологию и историческую науку незаслуженно забытого крупнейшего военного мыслителя А.А. Свечина, которого некоторые отечественные авторы даже называют «Клаузевицем ХХ века».

О том, что было сделано Кокошиным в период работы в Министерстве обороны и аппарате Совета Безопасности РФ, его коллеги не раз рассказывали в печати. Разумеется, по понятным причинам далеко не всё. Так что его вклад в развитие многих отечественных систем вооружения, включая стратегические ядерные, остаётся за «семью печатями». Отметим только, что именно под руководством Кокошина была разработана в 1996 году первая Государственная программы вооружений Российской Федерации. Отдельного рассказа заслуживают его усилия по постройке тяжёлого атомного ракетного крейсера «Пётр Великий» на Балтийском заводе…

В этот радостный для академика А.А. Кокошина день хочется пожелать ему наикрепчайшего здоровья, позволившего бы сохранять активную позицию Патриота, и, конечно, новых творческих озарений во благо России.

Генерал-майор в отставке, доктор военных наук 

Сергей ПЕЧУРОВ

Красная звезда, 26 октября 2020 г.