Идея Генерального штаба: Макиавелли на сотни лет впереди

Из книги "Макиавелли как военный мыслитель"

Авторы А.А. Кокошин, Н.А. Долгополова

(М.: Издательство ЛЕНАНД, 2020. С. 49-58)

А. А. Свечин одной из главных мыслей флорентийца – и на это он обращал особое внимание – считал идею полезности, используя современную терминологию, генерального штаба, которая, пусть весьма нерельефно, но просматривается в трактате «О военном искусстве». Можно с высокой степенью вероятности предположить, что до Макиавелли подобные идеи в Европе практически не высказывались.

Действительно, Макиавелли пишет в трактате «О военном искусстве»: «Самая необходимая предосторожность для всякого военачальника – окружить себя преданными и благоразумными советниками с большим боевым опытом, постоянно обсуждая с ними состояние своих и неприятельских войск. Особенно важно знать, на чьей стороне численное превосходство, кто лучше вооружен и обучен, чья конница сильнее, кто более закален, можно ли вернее положиться на пехоту или на конницу.

Необходимо затем обсудить характер местности и выяснить, благоприятствует ли она больше тебе или неприятелю, кому легче добывать продовольствие, надо ли оттягивать сражение или стремиться к нему, работает ли время на пользу или во вред тебе <…> Особенно важно знать, каков неприятельский полководец и окружающие его <…> можно ли доверять вспомогательным войскам»[1].

Нельзя не обратить внимание на то, что последняя сентенция созвучна мыслям древнего китайского теоретика и полководца Сунь Цзы (по некоторым оценкам жил в VI в. до н.э., но есть версии, что годы его жизни приходятся на более позднее время). Сунь Цзы наставлял: «Вообще, когда хочешь ударить по армии противника, напасть на его крепость, убить его людей, обязательно сначала узнай, как зовут военачальника у него на службе, его помощников, начальника охраны, воинов его страны». И далее: «Поручи своим шпионам обязательно узнать все это» [2].

Необходимость знания местности военачальником (и личных рекогносцировок) Макиавелли в «Государе» выделил особо как одну из наиболее важных задач и описал ее пространно. «Что касается дел, – читаем в сочинении, – то государю следует не только следить за порядком и учениями в войске, но и самому почаще выезжать на охоту, чтобы закалить тело и одновременно изучить местность <…>, а именно: где и какие есть возвышенности, куда выходят долины, насколько простираются равнины, каковы особенности рек и болот». Продолжая размышления на эту тему, Макиавелли писал, что такое изучение позволяет лучше узнать «собственную страну и можешь вернее определить способы ее защиты; кроме того, зная в подробностях устройство одной местности, легко понимаешь особенности другой, попадая туда впервые, ибо склоны, долины, равнины, болота и реки, предположим, в Тоскане имеют определенное сходство с тем, что мы видим в других краях, отчего тот, кто изучил одну местность, быстро осваивается и во всех прочих. Если государь не выработал в себе этих навыков, то он лишен первого качества военачальника, ибо именно они позволяют сохранять преимущество, определяя местоположение неприятеля, располагаясь лагерем, идя на сближение с противником, вступая в бой и осаждая крепости»[3].

В трактате «О военном искусстве» Макиавелли уточнял это положение, подчеркивая не только важность знания местности, но и значение картографии. У командующего войском, как подчеркивал он, должны быть точное описание и карта местности, дабы он знал о ней все[4].

Картография, безусловно, – неотъемлемая часть работы штабов, без наличия которой невозможно планирование военных действий. Огромное значение, понятно, она имеет (но уже в цифровой форме) в современных условиях на всех уровнях – от тактического до стратегического.

В этом же сочинении Макиавелли высказывал мысли, из которых вытекает важность разведывательной и контрразведывательной деятельности. Он, в частности, писал: «Чтобы разгадать тайны неприятеля, некоторые полководцы наряжали к нему послов, отправляя с ними под видом служителей опытнейших воинов, которые высматривали устройство неприятельского войска, узнавали, в чем его сила и слабость, и сообщениями своими облегчали победу. Другие нарочно отдаляли от себя кого-нибудь из приближенных, который притворно передавался неприятелю, а потом открывал своим замыслы противника»[5]. Уделяет Макиавелли и должное внимание дезинформации противника с использованием его шпионов: «Если ты чувствуешь, что в войске у тебя есть изменник, сообщающий о твоих планах неприятелю, то надо постараться извлечь пользу из его вероломства, сообщив ему о вымышленном замысле и скрывая этим действительный, или сказать о несуществующих опасениях, умолчав о том, чего ты боишься по-настоящему»[6]. Цель дезинформации, по Макиавелли, состоит в том, чтобы противник сделал «ложный шаг», губительный для него: «Неприятель, в уверенности, что знает твои намерения, сделает ложный шаг, и тебе будет легко его обмануть и разбить»[7].

Рассуждения итальянского мыслителя о разведке созвучны тому, что задолго до него писал Сунь Цзы. В трактате последнего о военном искусстве есть рассуждения «Использование шпионов». Там, в частности, сказано: «Знание наперед нельзя получить от богов и демонов, нельзя получить и путем умозаключений по сходству, нельзя получить и путем всяких вычислений. Знание положения противника можно получить только от людей». И далее мы читаем, что «для армии нет ничего более близкого, чем шпионы; нет больших наград, чем для шпионов; нет дел более секретных, чем шпионские». Сунь Цзы при этом различал пять видов шпионов. Это «местные шпионы», которых вербуют из местных жителей страны противника; «внутренние шпионы» вербуются из числа чиновников противника; «обратные шпионы» вербуются из шпионов противника; «шпионы смерти» передают противнику что-нибудь обманное; «шпионы жизни» –  это те, кто возвращаются с донесениями. «Если ты узнал, что у тебя появился шпион противника и следит за тобой, обязательно воздействуй на него выгодой <…> Ибо ты сможешь приобрести обратного шпиона и пользоваться им». С «обратными шпионами», как советовал Сунь Цзы, надо обращаться особенно внимательно. Всеми пятью категориями шпионов должен ведать сам государь. В этой работе, считал древнекитайский военный теоретик, нужна проницательность, совершенство знаний и тонкость. «Тонкость! Тонкость!» – восклицает Сунь Цзы в трактате. И заключает: «Пользование шпионами – самое существенное на войне; это та опора, полагаясь на которую действует армия»[8].

Макиавелли ратовал за детальное изучение противника: «Следует изучить привычки и свойства врага, т.е. знать, предпочитает ли он нападать утром, в полдень или вечером и силен ли он пехотой или конницей. Сообразно с этими сведениями делаются распоряжения и принимаются нужные меры»[9]. Это и другое предполагало работу не только в период проведения боевого похода, но и соответствующую деятельность в мирное время.

Надо отметить, что изучение противника отнюдь не сводится лишь к получению разведданных. В значительной мере это серьезнейшая научно-исследовательская работа. Опять можно вспомнить глубокомысленные и богатые содержанием советы Сунь Цзы. Он подчеркивал, что правитель и полководец должны хорошо знать не только своего противника, но и свои силы и возможности: « <…> если знаешь его и знаешь себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет; если знаешь себя, а его не знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение; если не знаешь ни себя, ни его, каждый раз, когда будешь сражаться, потерпишь поражение»[10].

Знай себя и врага: именно это положение трактата Сунь Цзы выделено в «Новой Энциклопедии Британика» как главный элемент его учения[11].

Однако справедливо будет заметить, что и Макиавелли принадлежит аналогичная мысль. Герой его трактата Фабрицио Колонна в заключающем книгу компендиуме – кратком изложении общих правил военного дела – говорит: «Трудно победить того, кто хорошо знает свои силы и силы неприятеля»[12].

Глубокое знание себя и своего противника – вроде простое и даже элементарное требование. Однако его реализация сопряжена с большими трудностями; она требует значительных, а подчас и огромных усилий – разведывательных, интеллектуальных, принятия оптимальных организационно-управленческих решений, а также мер по контролю за их исполнением.

Адекватное знание себя и своего противника предполагает трезвое, четкое понимание сильных и слабых мест и своих вооруженных сил, и вооруженных сил противника, понимание его и своей экономической и научно-технической базы, возможностей политико-дипломатического и информационно-пропагандистского обеспечения применения силы и др. Применительно к потенциальному противнику («оппоненту») опасна не только недооценка его возможностей и намерений, но и переоценка. Значительную опасность таит в себе преувеличенное представление о своих собственных возможностях, которое может формироваться под воздействием собственной пропаганды.

Макиавелли отмечал: «Мудрый государь должен <…> никогда не предаваться в мирное время праздности, ибо все его труды оку­пятся, когда настанут тяжелые времена, и тогда, если судьба захочет его сокрушить, он сумеет выстоять под ее напором» [13].

Лишь в отдаленном будущем стали возникать штабы командующих и реализовываться идеи, с которыми выступал флорентийский мыслитель. А.А. Свечин отмечал: «<…> передовые взгляды Макиавелли на сотни лет были впереди действительного темпа развития европейских армий». И его же слова: «Задачи генерального штаба в мирное время были намечены Макиавелли еще в начале XVI века. Но все мышление Макиавелли об основах устройства вооруженной силы как бы обогнало на 3 века ход истории в Европе. При создании постоянных армий заблаговременная организация штабов не была осуществлена. Каждый раз с объявлением войны, штабы импровизировались <…>»[14]. Напомним, что даже впечатляющий штаб наполеоновской «Великой армии» во главе с маршалом Луи Бертье (1753–1815) был лишь предтечей того классического Генерального штаба, каковым этот орган стал в Пруссии (затем в Германской империи) при фельдмаршале Г. Мольтке-старшем (1800–1891).